Вступление русских войск на Кавказ

Как раз в это время в Тбилиси пришло известие о том, что сильная русская армия, возглавляемая императором Петром Первым, уже вступила в проделы Северного Кавказа, у реки Сулак, и готовилась к походу на Иран. Петр уже предупредил шаха, что вооруженные силы России намерены всемерно защищать жизнь и имущество русских купцов в Иране. Петр надеялся, что грузины примут активное участие в военных действиях против шаха. Когда приблизилось начало войны, астраханский губернатор Волынский (в 1721 году) сообщил Вахтангу, что Петр, питая расположение к грузинам, собирается принять их под свое покровительство, и поэтому грузины и другие «христианские народы Кавказа должны действовать в пользу России». Этот призыв касался как грузин, так и армян. Таким образом, претворялась в жизнь давнишняя заветная мечта грузинского народа — освободиться из-под господства мусульманских захватчиков.

Перед началом войны Петр обратился с манифестом к народам, боровшимся за свое освобождение. Картлийский царь был самым сильным среди правящих феодалов Кавказа, и поэтому на него возлагалась руководящая роль в предстоящей войне. Согласно плану Петра, грузинское войско, поддержанное армянами, должно было внезапно вторгнуться в пределы Ирана и, заняв Ганджу, двигаться к побережью Каспия на соединение с русской армией, которое должно было произойти где-нибудь в районе Баку.

В 1722 года русские войска без боя заняли Дербент, открыв себе путь на Кавказ. Армия Петра двинулась на юг. В это время 40-тысячное грузинское войско и сильные вспомогательные отряды армян уже вступили в пределы Ганджинского ханства и расположились лагерем по берегу Куры.

Но в виду создавшейся тогда политической обстановки им не удалось продвинуться дальше в сторону Баку. В результате неожиданных внутренних и внешнеполитических осложнений военный план Петра на Ближнем Востоке был значительно ограничен. Вахтангу сообщили из ставки Петра, что грузинское войско должно задержаться на месте, впредь до нового указания императора. Русское командование приостановило продвижение армии, и главные силы ее стали отступать к Астрахани. В таких условиях Вахтанг не решился начать самостоятельные военные действия против Ирана и возвратился в Тбилиси.

Политический кризис в Картли. Отъезд Вахтанга в Москву

Когда Ирану и Турции стало известно, что грузины и армяне находились в военно-политическом союзе с Петром, правители Ирана и подчиненные им ханы, а также турки и их агенты — дагестанские феодалы, ополчились против Вахтанга, решив отомстить ему за «вероломство». Шах отнял у Вахтанга картлийский престол и пожаловал его, в 1723 году, ориентировавшемуся на Иран кахетинскому царю Константину.

Никто не знал, кто первый вторгнется с оружием в руках в Картли — сторонник шаха Константин или турецкий султан. Вместе с тем среди правящих кругов Картли снова возникли политические разногласия. Сын Вахтанга Бакар считал дружбу отца с Россией опасной и, вопреки отцовской воле, решил снова установить связь с шахом.

В то же время Константин, с помощью отрядов дагестанцев, нанес два мощных удара по Тбилиси со стороны Авлабара. Нападение увенчалось успехом, и весной 1723 года Константин занял Тбилиси. Дагестанские союзники Константина беспощадно разграбили и разрушили город, так что в течение нескольких последующих десятилетий жители города не могли восстановить нанесенные ему грабителями разрушения. В июне 1723 года на Тбилиси, пока там еще находился Константин с дагестанскими отрядами, внезапно напали турки, возглавляемые эрзерумским пашой. С согласия паши, правителем Картли стал сын Вахтанга Бакар, но строгий контроль со стороны турок, постоянные придирки турецкого паши и все увеличивавшееся бремя налогов вынудили Бакара бежать в горы, откуда он некоторое время вместе с отцом и братьями вел партизанскую борьбу против захватчиков. Между тем турки возвели на картлийский престол брата Вахтанга Иесея. В Тбилиси его действия контролировал турецкий паша. В такой обстановке Вахтанг, с согласия Петра, со своей семьей и большой свитой (его сопровождало 1200 человек) 15 июля 1724 года отправился в Москву. Большая часть уехавших с Вахтангом грузин обосновалась в грузинской колонии, существовавшей в Москве еще со времени Арчила. Здесь нашли они свое новое отечество. Надежда, что царь Вахтанг с помощью русского оружия вернет себе престол и освободит Картли от мусульманского ига, являлась их самой заветной, хотя пока еще и не осуществимой мечтой.

После отъезда из Картли в Россию царского двора грузинский народ своими силами повел борьбу за свободу родины. Даже принявшим мусульманство представителям дома Багратионов не удавалось добиться от султана облегчения тяжкого режима, установленного захватчиками в Грузии, и достигнуть выгодных соглашений с турками. Кахетинский царь Константин одно время сотрудничал с тбилисским пашой, помогал ему в борьбе с непокорным населением, особенно значительную помощь оказал он туркам при подавлении восстаний тавадов, а также в разоружении разбойничьих шаек, совершавших непрерывные набеги со стороны Дагестана. Однако турки, зная о преданности Константина Ирану, вскоре умертвили его.

В борьбе между Турцией и Ираном победа постепенно склонялась на сторону Ирана. Прославленный шахский полководец Надир-Кули захватил в Иране власть, а в 1736 году он присвоил себе и титул шаха. Надир-шах стал править государством твердой рукой. Господство турок было настолько жестоким и обременительным для покоренных ими стран, что боровшиеся за свободу народы Закавказья сочувственно отнеслись к победам Надир-шаха над турками.

Видя, что Турция терпит поражение, а вместе с тем отпадает и угроза захвата турецкими войсками побережья Каспийского моря, Россия сравнительно легко договорилась с Ираном, уступив ему частично побережье Каспия, которое было занято русскими войсками в 1723 году. Взамен этого русские заручились согласием Ирана, что после изгнания турок из Грузии престол в Картли будет вновь возвращен Вахтангу. В такой обстановке правящие круги Картли и Кахети охотно вступили в переговоры с Надиром.